Дополнительный вопрос, предложенный бывшему учителю Василию Белозерскому 26 апреля 1847 года.

1) Подтверждаете ли вы, что Славянское Общество не стремилось ни к чему политическому, и что лица, приверженные к славянству, не более были виновны, как вы показываете. Также объясните определенно, кто переписывал находившийся у вас экземпляр рукописи «Закон Божий»?

Чтобы яснее и убедительнее представить то, в чем заключалась сущность Общества Славянистов, считаю приличным предложить еще несколько мыслей, могущих показать истинные цели и смысл, заключавшийся в умственном движении нашем. О действиях, предположениях и личности людей, занятых панславистическими идеями, я не могу ни убавить, ни прибавить ничего к тому, что уже мною сказано в показании.

Если же правительству известно что-нибудь больше того, что мною показано, то, вероятно, это произошло в те последние десять месяцев, в которые я не был в Киеве и не имел о происходящем там никаких сведений.

Рукопись же, так названный «Закон Божий», переписана Навроцким, вероятно из рукописи, находившейся у Гулака и, может быть, без его ведома. Но я наверное знаю, что он этой рукописи не хотел распространять и боялся даже кому-либо ее показать. Винить его можно за любопытство к подобному содержанию, и ни в каком случае за злой умысел.

Иные (кроме поименованных уже) лица упоминаются в письмах наших или по родству, или по обыкновенному знакомству, и не имеют никакого отношения к идеям панславизма.

Общество Славянистов никогда не заключало в себе никаких намерений, противных государственному порядку. Неправильные мысли оставались всегда мыслями – не более, и то – в самом малом кругу (как уже было показано). Но никаких воззваний к бунту, к оружию, или к нарушению какого-либо закона государственного, никаких тайных умыслов, ни богопротивных действий у нас не было и в намерении.

Если же известные идеи и были приняты несколькими молодыми людьми, и они взялись было на некоторое время не за свое дело, то это произошло единственно от того, что они не понимали еще той истины, что теория и практическая действительная жизнь идут совсем различными путями; при том же все их стремления ограничивались одною наукою и литературой, которые и породили панславистические идеи, – да умственными, никогда на деле не оказавшимися, заботами о потребности образовать низший класс народа.

Из этого единственно научного источника проистекали и к нему же возвращались все стремления славянистов, – и кто покажет на них больше этого, тот не имеет об них точных и справедливых сведений; равно и всякое действие, нарушающее спокойствие общественнаого порядка, действие неблагонамеренное или вредное в каком-либо отношении, не может происходить от идеи славянистов и отвергается ими навсегда, как недостойное и противное совести, присяге и христианскому долгу, принимаемым всегда славянистами в основу всех своих действий.

Бывший учитель Василий Белозерский.

Примитки

Подається за виданням: Грушевський М.С. Твори у 50-и томах. – Львів: Світ, 2007 р., т. 8, с. 485 – 486.