Допит студ[ента] Тулуба, 30 марта

Вопросные пункты, данные студенту университета Св. Владимира Александру Тулубу марта 30 дня 1847 года.

1) Знакомы ли вы с чиновником Николаем Гулаком, учителем Пантелеймоном Кулешем, помещиком Полтавской губернии Гадяцкого уезда Николаем Савичем и бывшим студентом Навроцким и с какого времени с каждым из них?

Знаком с Гулаком два года назад, с Кулешем же познакомился при поступлении в Университет т. е. за четыре года назад и продолжал знакомство до его выезда: с Савичем не знаком и не видал, с Навроцким же все время университета был знаком и бывал по крайней мере в месяц раз. Студент Александр Тулуб.

2) Где именно познакомились вы с каждым из них?

Гулака первый раз увидел, кажется у Кулеша, а познакомился в доме его отца, у которого жил Навроцкий. С Кулешем познакомился в г. Черкасах. С Навроцким свело знакомство в аудитории на лекциях. Александр Тулуб.

3) С кем из них вы были особенно в близких сношениях?

Вторый год моего знакомства с Кулешем – когда жил я на Подоле, я часто с ним гулял по разным живописным местам города и толковали о живописи; потом когда он уехал в Ровно учителем гимназии, я бывал в квартире Гулака в месяц раза два и говорили преимущественно о философии, литературе, – которые более меня интересовали; последнее время т. е. за пол года пред этим беседовали о религии по отношению к философии. С Навроцким виделся часто на лекциях и в доме Гулака, где он жил, но дружбы не вел с ним. Александр Тулуб.

4) В чьих посторонних домах бывали еще вы с ними?

С Гулаком и Навроцким, кроме одного раза на именинах у Марковича, нигде не встречался, а с Кулешем, когда квартировал у смотрителя Иванишева, раз или два виделся праздниками. Алекс. Тулуб.

5) Кого еще вы встречали в обществе с поименнованными лицами?

У Гулака раза два видел профессора Костомарова, учителя Пильчикова, который кажется несколько недель вместе с ним жил, студентов Марковича, Посяду, Загурского и вольного слушателя Иноземцева. Навроцкий жил в квартире Гулака. У Кулеша не встречал никого, кроме Костомарова, Гулака, Марковича и Навроцкого, по крайней мере не помню более. Александр Тулуб.

6) Объясните подробно, о каких преимущественно предметах бывали у вас с ними или у них между собою разговоры и суждения, и в каком именно духе и направлении?

С Кулешем наиболее говорил о Малороссии, о народности общерусской и о Славянах, потом о религии, поззии (собственно о поэтах: Шекспире, Пушкине и Гоголе и иногда о Шевченке, которого Кулеш тогда не хвалил) и истории русской. С Гулаком беседовал с начала о юриспруденции (его главном предмете занятий), о Германии и Дерптском университете, а потом о крестьянах, поземельной собственности и обо всем, что относится к политической зкономии, – последнее время много толковали о религии, философии и вообще о научных предметах. С Навроцким более всего говорили о поззии, журналах русских, о Кобзаре и Гайдамаках Шевченка, когда оба эти произведения не были, как мне говорили, запрещены. Дух всех разговоров наших был христианский – человеколюбивый. Александр Тулуб.

7) Поясните определительнее, что у вас говорили о Малороссии, о народности, о произведениях Шевченка, особенно о Кобзарах и Гайдамаках, о Германцах или Немцах вообще, о Дерптском университете, о крестьянах, о философии и религии и вообще о предметах нравственных и политических. Из этих творений Шевченка не известны ли вам еще другие кроме упомянутых?

Из истории Малороссии особенно говорили о бедствиях ее народа под игом Поляков, о введении христианства, о их стеснениях помещикове [!] […] лучшей участи крестьян под управлением Министерства государственных имуществ.

О народности говорили следующее: что должно восстановить язык малороссийский, забытый всеми почти дворянами, об отличительных чертах характера малороссийского, делающих честь всякому человеку – добродушии, откровенности и любви к родине.

Отсюда о поэте Шевченке, выражающем в своих произведениях – Кобзаре и Гайдамаках – эти черты и возрождающем язык забываемый.

Рассуждали о характере Немцев, а особенно ученых, которые чужды практического взгляда на жизнь в их трудолюбии – со всем этим знакомый Гулак более частными примерами из жизни дерптских Немцев. Об Австрийцах особенно говорили по отношению к последнему их поступку в Галиции, причем с негодованием отзывались о варварской политике Метерниха.

О крестьянах говорили, что благо бы было, если бы Государь, если нельзя освободить их вдруг, не образовавши вперед, то по крайней мере позволил им самим образоваться и выкупаться из по[д]данства, говорили о необходимости всеобщего их образования и что поэтому всяк бы старался по своим средствам помочь им в этом деле.

О философии высказывали надежды на ее успехи у Словян и особенно у Русских, которые может быть примирят религию с философиею. И много других частностей научных разбирали, как то: говорили о неокатолицизме, об учении Штравса, отвергающем, как слыхали, все мифы в религии христианской и о своих сомнениях на этот счет. Стихов Шевченка читал его «Тризну» и то в доме Гулака писанные, какие именно, не помню. Александр Тулуб.

8) Не бывали ли вы с кем из них и не состоите ли в переписке?

Нет, ни с кем. Александр Тулуб.

9) Как давно виделись и где в последний раз с каждым из них?

С Кулишем виделся последний один раз при проезде его чрез Киев за границу, с Гулаком пред его выездом в столицу и с Навроцким тоже пред его выездом за Днепр. Студент Александр Тулуб.

Допрашивали: Гражданский губернатор Фундуклей, за Попечителя киевского учебного округа Юзефович. Полковник Белоусов.

Примитки

Подається за виданням: Грушевський М.С. Твори у 50-и томах. – Львів: Світ, 2007 р., т. 8, с. 399 – 402.